Весь мир -- оркестр и Контрабас -- тоже человек
Из тех развлечений, которые предлагает нам пестрая и, право слово, не скучная столичная жизнь, театр, увы, уступил свои позиции ночным клубам, поп-концертам и выступлениями сатириков. Но театральный зритель не перевелся, а, как и вся наша действительность, просто изменился. Кто он? Что его интересует? Каких иллюзий он ожидает? Каждый спектакль отвечает на это по-своему.
Театр имени Р. Симонова, открывшийся год назад в одном из арбатских переулков, а именно в Калошином, напротив театра им. Е. Вахтангова и, одновременно, визави Центрального Дома актера, органично завершил тем самым создание новой театральной площади. Недавно он пригласил московскую публику на премьеру спектакля по пьесе немецкого писателя Патрика Зюскинда "Контрабас". Создатель нашумевшего во всем мире романа "Парфюмер", который его и прославил, еще до того, как стать маститым и знаменитым, написал небольшое произведение под упомянутым названием. Он относится скорее к жанру рассказа, чем к драматическому построению, с которым, в свою очередь, его роднит наличие авторских ремарок. Итак, это монолог, раскрывающий тайны душевных переживаний музыканта, играющего далеко не на самом солирующем, но зато едва ли не самом громоздком музыкальном инструменте, обреченном на никому не заметную жизнь на задворках оркестровой ямы. Речь идет о бытие человека в своем маленьком замкнутом пространстве, о неизбежности одиночества, о драматичном существе творческой личности, о трагичном сознании собственного ничтожного масштаба. Тема эта так же не нова, как и неизбывно актуальна. Ее притягательность для художников (как и теоремы Ферма для математиков) в возможности бросить вызов неразрешимости. Пусть не преодолеть ее, но открыть свой отрицательный результат, который в науке жизни -- тоже результат.
Год назад, загадочным путем, еще неопубликованный перевод "Контрабаса" попал в руки Сергея Зуева, актера театра имени Ермоловой. Не случайно. Случайно, как учит нас жизнь, не что иное, как хорошо спланированная закономерность. Он сразу усмотрел в этом интересный материал, требующий сценического воплощения. Дело в том, что по образованию Сергей -- режиссер. Заканчивал мастерскую М. Захарова и А. Гончарова. Так уж распорядилась судьба, что пригласили работать его в театр в качестве актера. Карьера складывалась, приглашали сниматься в кино и на телевидении. Но зуд постановщика, зуд создателя иной реальности, а не человека, который ее обживает, не оставлял его в покое. Рассказ о музыканте, о его напряженной внутренней жизни точно резонировал с его собственными наблюдениями, ощущениями и мыслями о музыкальном творчестве. Зуев -- "свой человек" в музыкальной рок-тусовке. И не раз пытался соединить увлечение музыкой со свой профессией. "Контрабас" стал для этого прекрасной возможностью. Да и исполнителя единственной роли искать было не нужно. Владислав Демченко, друг и соратник по актерскому цеху, идеально подходит для воплощения его режиссерских замыслов. Вот так случай и случился. Пьеса, режиссер, актер. Тройка, семерка, туз -- три козырные карты... И зал рукоплещет. Но в этом многоточии и есть тот самый сложный, неведомый зрителю тернистый путь от идеи к воплощению. Черная работа, срывы и озарения, репетиции по ночам и утренние вопросы, такие, как: кто заплатит за право пьесы на постановку? Трудно найти ответы, а еще труднее -- деньги. Потому что, как не банально это звучит, в наши дни, чтобы иметь роскошь творить, нужно быть если не богатым, то, по крайней мере, деловым.
Итак, вновь проснувшись от кошмарного сна о новом неудавшемся проекте и неосуществленном спектакле, Владислав Демченко решается взять на себя вторую главную роль -- локомотива, тянущего за собой, а вернее, на себе весь груз вопросов, связанных с организацией постановки. Пришлось освоиться в новой профессии продюсера. Вечером -- спектакли. Влад или Дема (так его называют его самые близкие друзья; отсюда -- его продюсерский псевдоним, а скорее дружеская производная от имени Владислава Демченко -- Влад Дема) -- ведущий актер театра имени Р. Симонова, а также исполнитель главных ролей в еще нескольких московских театрах.
Днем -- съемки. На его счету уже 15 ролей, среди которых -- замечательные образы в фильмах "Завтра была война", "Катенька", "Замок", серьезная работа в телеспектакле "Я -- Фейербах" вместе с Зиновием Гердтом (постановщик В. Фокин). А в перерывах -- беготня по приемным, решение бесконечных проблем, связанных со спектаклем, на репетицию которого остается только самое темное, но зато самое творчески благодатное время суток.
И не стал бы актер Владислав Демченко продюсером Владом Демой, если бы не сумасшедшая энергия и желание во чтобы то ни стало вдохнуть жизнь в этот проект, сделать спектакль не как очередную премьеру "показали и забыли", а как зрелище прежде всего интеллектуальное и достойное европейских культурных традиций. Так, немецкий центр имени Гете выкупил "копирайт" на это произведение и предоставил право первой постановки Владу.
Московский театр имени Р. Симонова, хоть и не без язвительных замечаний, мол, "делал бы это не как свой проект, а как плановую постановку", все же дал сцену для репетиций. Фирма ATF в лице арт-директора Сергея Шеманца взяла на себя финансовую сторону проекта.
Магия театра -- это неповторимость момента, соучастие и сиюминутность творчества. Сидя в зрительном зале, ты либо становишься свидетелем чего-то тайного, захватывающего, либо происходящее по ту сторону рампы оставляет тебя холодным, как собачий нос. В последнем случае зритель надолго отложил свой следующий поход в театр, а оскорбленные непониманием творцы высокомерно пожмут плечами.
Не думаю, что постановщика спектакля С. Зуева так уж занимала проблема "развлекай!" Он просто попытался рассказать историю так, чтобы каждый почувствовал себя единственным свидетелем исповеди, обладая правом судить или не судить, жалеть или смеяться над странным человеком, находящимся на сцене. Здесь нет места логике, и через несколько секунд ты становишься соучастником, а значит -- тоже творишь этот спектакль. Иллюзия становится единственной реальностью.
"Я -- Контрабас. Мне 35 лет. Я -- служащий Госоркестра. Контрабас -- это инструмент..." И далее -- долгий экскурс в историю музыки и рождения инструмента. Нет только главного ответа на вопрос "а что же такое Контрабас?" Да и как ответить, если музыкальный инструмент давно стал для контрабасиста живой плотью. Половину своей жизни (срок не малый!) он ведет с ним диалог, он его боготворит. Он живет с ним бок о бок в этой небольшой звукоизолированной комнате, чтобы не шороха извне -- тишина необходима музыканту как воздух. И Контрабас здесь царит на правах хозяина. "Ему необходимо пространство; да, он не из маломерок, но зато и не из спорщиков, в общем -- молчалив. Он -- философ". Правда, не выносит всех этих модных психоаналитических штучек, которыми увлекаются нынче все. Ах, этот чертов Эдипов комплекс! В детстве ненавидел отца и боготворил мать, которая в свою очередь... и т.п. И когда дело доходит до сравнений его несомненно мужских достоинств с женщиной, Контрабас мстит своему хозяину, мстит безжалостно, распиная его на собственных струнах. Ну как тут не перефразировать Шекспира: весь мир -- оркестр, а люди -- его инструменты.
Здесь самое время остановиться и рассказать об исполнителе роли Контрабаса. Если вы мало-мальски знакомы с современной рок-тусовкой, то имя идеолога и лидера "Черного обелиска" для вас не секрет. Да, ведущему бас-гитаристу России стали тесноваты его акустические проекты и он решил попробовать себя в ином жанре, в ином качестве. Трудно сказать, кому пришла в голову идея "оживить" Контрабас, сделать из него еще один персонаж. Был ли это точный режиссерский расчет или вспышка озарения? Во всяком случае, это оказалось органичной реализацией (наконец-то!) творческих замыслов А. Крупнова и С. Зуева, давнишних друзей, на совместном счету которых несостоявшийся кинофильм, телепередача и масса разной всякой всячины. На сей раз творческий замысел привел А. Крупнова на подмостки вместе с его бас-гитарой, звук которой и стал голосом Контрабаса.
Хорошо знакомый поклонникам, а иногда просто случайным встречным: "Понимаешь, ехал на репетицию, попал в милицию..." -- цыганский темперамент Крупнова густо сконцентрирован внутри персонажа. Но он обуздан лишь на время и прорывается музыкальными монологами, сметающими всю логику слов, за которую цепляется контрабасист -- В. Демченко. Контрабас отстаивает свое мнение и право голоса, потому что сам музыкант ничего не значит, ему необходим инструмент -- они в этой комнате на равных. Один ничто без другого, они делают свою историю вместе.
----------